Для создания ассирийского словаря потребовалось 90 лет

Сотрудники Восточного института Чикагского университета завершили девяностолетний труд по созданию ассирийского словаря, в который вошли 28 тыс. слов, обнаруженных на глиняных табличках и камнях в Месопотамии.

Проект «Ассирийский словарь» стартовал в 1921 году. Тогда им руководил основатель Восточного института в Чикагском университете, специалист по археологии Среднего Востока Джеймс Генри Брестед. Предполагалось не просто расшифровать слова, записанные клинописью на глиняных табличках и высеченные на камнях в период с 2500 г. до н.э. по 100 г. н.э. ассирийцами, вавилонянами и представителями других народов, населявших Месопотамию, а создать своего рода энциклопедию истории, общества, литературы, религии. Ведь аккадский язык позволил письменно зафиксировать самые разные события Месопотамской цивилизации.

«Снимаешь кисточкой грязь, и вдруг проявляется письмо, в котором некто рассказывает о рождении в семье ещё одного ребёнка, а на другой глиняной пластинке кто-то просит взаймы до сбора урожая. И ты понимаешь, что это была культура не только царей и цариц, но и обычных людей, очень похожих на нас, с теми же заботами о крыше над головой, пропитании, безопасности, — говорит Роберт Биггс, археолог, принимавший участие в расшифровке найденных письменных свидетельств. — Те, кто писал на этих табличках, и предположить не могли, что их прочтут в столь далёком будущем, и всё же они говорят с нами, как будто оживая для нас».

За 90 лет учёные заполнили миллионы карточек, связанных с использованием 28 тыс. слов, вошедших в словарь. Для каждого, помимо перечня возможных значений, указаны способы его употребления, приведены примеры применения в разных контекстах. В последнем томе, например, 17 страниц отведено слову «umu» — «день». Приведены цитаты из документов и художественных произведений, в частности, из эпоса о Гильгамеше.

По мнению нынешнего директора Восточного института Джила Штайна, Чикагский Ассирийский словарь — единственный в своём роде и самый внушительный вклад в понимание цивилизаций древнего Ближнего Востока за всю историю института. Главный редактор словаря Марта Рот, работавшая над ним с 1979 года, гордится, что довела проект до завершения: «Мне кажется, он станет образцом и базой для тех, кто будет трудиться над подобными словарями в будущем».

Автор: Елена Сутоцкая
Источник: www.nkj.ru

Такая вот мозаика

Все еще немногим известен невероятный фильм «Молодость без молодости» (Youth Without Youth), снятый Фрэнсисом Фордом Копполой по роману удивительнейшего румынского писателя и философа Мирча Элиаде.
Согласно статье в Википедии: «В фильме использованы следующие языки: английский, румынский, французский, итальянский, мандаринский диалект китайского языка, немецкий, русский, латынь, армянский, санскрит, древнеегипетский и аккадский. Древние языки аутентичны, исследованы в античных текстах и манускриптах экспертами-лингвистами. Помимо этого в картине присутствует вымышленный искусственный язык, созданный настолько безупречно, что способен стать первоначальной основой нового языка.» Кстати говоря, сам Мирча Элиаде, говорят, свободно владел десятью языками (румынским, французским, немецким, итальянским, английским, ивритом, фарси, санскритом, пали, бенгали).
Нежно люблю этот фильм и откровенно не понимаю, почему книга до сих пор не переведена на русский и почему издательства не передерутся за право ее издания на русском языке. Английский перевод сделан с румынского текста (Tinereţe fără tinereţe), написанного в 1979 г. Однако в издании имеется оговорка, что первоначально роман опубликован был на французском в 1982 г. (еще при жизни автора, который умер в 1986 г.).

В эпицентре истории Элиадэ — память. То ли личностная, то ли сущностная, то ли на уровне «подключения к библиотеке», но с некоей импровизацией на тему перевоплощений. И чем глубже погружение в бессознательное, «темное», тем больше языковых пластов вскрывается, в результате чего героиня говорит на все новых языках, порой слабо известных науке, а вокруг явления собирается все больше и больше ученых и лингвистов.
В главного героя, которому только что исполнилось 70, лингвиста и ученого, попадает молния. Чудесным образом он остается жив, ткани регенерируют и даже появляются новые зубы. Он прекрасно говорит, пишет и думает на всех языках, с которыми соприкасался ранее. Но однажды встречает любовь своей молодости, точнее ее новое воплощение (предыдущая версия вышла замуж за другого, причем виной тому была его ученость и увлеченность лингвистикой, и умерла при родах). Она молода, но теперь молод и он, поскольку в результате чрезвычайного случая выглядит на 35-40. Занимаясь с ней, он помогает ей вспомнить не просто прошлые воплощения, но каждый раз она говорит на новых и более древних языках. Однако при этом стремительно стареет ее тело…

Отголоски темы можно найти в чудеснейшем фильме «Беспокойная Анна» (Chaotica Ana) талантливого испанского режиссера Хулио Медема: сеансы гипноза помогают Анне вспомнить свои прошлые воплощения, а во время сеансов она говорит на незнакомых ей прежде языках.
Очень робко, — настолько робко, что статью поместили в раздел «Духовность» электронной газеты The Times of India, — эту тему повернули другой гранью в статье «Knowledge of grammar is hardwired into our brains».

How human children acquire language-which is so complex and has so many variations- has been one of the biggest questions concerning the language learning process.
Fifty years ago, linguist and philosopher Noam Chomsky proposed an answer: Humans are able to learn language so quickly because some knowledge of grammar is hardwired into our brains.
In other words, we know some of the most fundamental things about human language unconsciously at birth, without ever being taught.
Now, cognitive scientists at The Johns Hopkins University have confirmed a striking prediction of the controversial hypothesis that human beings are born with knowledge of certain syntactical rules that make learning human languages easier.
«This research shows clearly that learners are not blank slates; rather, their inherent biases, or preferences, influence what they will learn. Understanding how language is acquired is really the holy grail in linguistics,» said lead author Jennifer Culbertson, who worked as a doctoral student in Johns Hopkins’ Krieger School of Arts and Sciences
The study provided evidence remarkably consistent with Chomsky’s hypothesis.
In the study, a small, green, cartoonish «alien informant» named Glermi taught participants, all of whom were English-speaking adults, an artificial nanolanguage named Verblog via a video game interface.
As a control, other groups were taught different made-up languages that matched Verblog in every way but used word order combinations that are commonly found in human languages.
Culbertson reasoned that if knowledge of certain properties of human grammars-such as where adjectives, nouns and numerals should occur-is hardwired into the human brain from birth, the participants tasked with learning alien Verblog would have a particularly difficult time, which is exactly what happened.
The adult learners who had had little to no exposure to languages with word orders different from those in English quite easily learned the artificial languages that had word orders commonly found in the world’s languages but failed to learn Verblog.
It was clear that the learners’ brains «knew» in some sense that the Verblog word order was extremely unlikely, just as predicted by Chomsky a half-century ago.
«What this study suggests is that the problem of acquisition is made simpler by the fact that learners already know some important things about human languages-in this case, that certain words orders are likely to occur and others are not,» said Culbertson.

1 июня этого года поступил в продажу первый тираж «Библии в современном русском переводе», подготовленной Российским Библейским Обществом (РБО).

«Новая русская Библия: сравнение двух Заветов», Андрей Десницкий

The Bilingual Advantage

By CLAUDIA DREIFUS
Published: May 30, 2011

A cognitive neuroscientist, Ellen Bialystok has spent almost 40 years learning about how bilingualism sharpens the mind. Her good news: Among other benefits, the regular use of two languages appears to delay the onset of Alzheimer’s disease symptoms. Dr. Bialystok, 62, a distinguished research professor of psychology at York University in Toronto, was awarded a $100,000 Killam Prize last year for her contributions to social science. We spoke for two hours in a Washington hotel room in February and again, more recently, by telephone. An edited version of the two conversations follows.

Q. How did you begin studying bilingualism?

A. You know, I didn’t start trying to find out whether bilingualism was bad or good. I did my doctorate in psychology: on how children acquire language. When I finished graduate school, in 1976, there was a job shortage in Canada for Ph.D.’s. The only position I found was with a research project studying second language acquisition in school children. It wasn’t my area. But it was close enough.

As a psychologist, I brought neuroscience questions to the study, like “How does the acquisition of a second language change thought?” It was these types of questions that naturally led to the bilingualism research. The way research works is, it takes you down a road. You then follow that road.

Q. So what exactly did you find on this unexpected road?

A. As we did our research, you could see there was a big difference in the way monolingual and bilingual children processed language. We found that if you gave 5- and 6-year-olds language problems to solve, monolingual and bilingual children knew, pretty much, the same amount of language.

But on one question, there was a difference. We asked all the children if a certain illogical sentence was grammatically correct: “Apples grow on noses.” The monolingual children couldn’t answer. They’d say, “That’s silly” and they’d stall. But the bilingual children would say, in their own words, “It’s silly, but it’s grammatically correct.” The bilinguals, we found, manifested a cognitive system with the ability to attend to important information and ignore the less important.

Q. How does this work — do you understand it?

A. Yes. There’s a system in your brain, the executive control system. It’s a general manager. Its job is to keep you focused on what is relevant, while ignoring distractions. It’s what makes it possible for you to hold two different things in your mind at one time and switch between them.

If you have two languages and you use them regularly, the way the brain’s networks work is that every time you speak, both languages pop up and the executive control system has to sort through everything and attend to what’s relevant in the moment. Therefore the bilinguals use that system more, and it’s that regular use that makes that system more efficient.

Q. One of your most startling recent findings is that bilingualism helps forestall the symptoms of Alzheimer’s disease. How did you come to learn this?

A. We did two kinds of studies. In the first, published in 2004, we found that normally aging bilinguals had better cognitive functioning than normally aging monolinguals. Bilingual older adults performed better than monolingual older adults on executive control tasks. That was very impressive because it didn’t have to be that way. It could have turned out that everybody just lost function equally as they got older.

That evidence made us look at people who didn’t have normal cognitive function. In our next studies , we looked at the medical records of 400 Alzheimer’s patients. On average, the bilinguals showed Alzheimer’s symptoms five or six years later than those who spoke only one language. This didn’t mean that the bilinguals didn’t have Alzheimer’s. It meant that as the disease took root in their brains, they were able to continue functioning at a higher level. They could cope with the disease for longer.

Q. So high school French is useful for something other than ordering a special meal in a restaurant?

A. Sorry, no. You have to use both languages all the time. You won’t get the bilingual benefit from occasional use.

Q. One would think bilingualism might help with multitasking — does it?

A. Yes, multitasking is one of the things the executive control system handles. We wondered, “Are bilinguals better at multitasking?” So we put monolinguals and bilinguals into a driving simulator. Through headphones, we gave them extra tasks to do — as if they were driving and talking on cellphones. We then measured how much worse their driving got. Now, everybody’s driving got worse. But the bilinguals, their driving didn’t drop as much. Because adding on another task while trying to concentrate on a driving problem, that’s what bilingualism gives you — though I wouldn’t advise doing this.

Q. Has the development of new neuroimaging technologies changed your work?

A. Tremendously. It used to be that we could only see what parts of the brain lit up when our subjects performed different tasks. Now, with the new technologies, we can see how all the brain structures work in accord with each other.

In terms of monolinguals and bilinguals, the big thing that we have found is that the connections are different. So we have monolinguals solving a problem, and they use X systems, but when bilinguals solve the same problem, they use others. One of the things we’ve seen is that on certain kinds of even nonverbal tests, bilingual people are faster. Why? Well, when we look in their brains through neuroimaging, it appears like they’re using a different kind of a network that might include language centers to solve a completely nonverbal problem. Their whole brain appears to rewire because of bilingualism.

Q. Bilingualism used to be considered a negative thing — at least in the United States. Is it still?

A. Until about the 1960s, the conventional wisdom was that bilingualism was a disadvantage. Some of this was xenophobia. Thanks to science, we now know that the opposite is true.

Q. Many immigrants choose not to teach their children their native language. Is this a good thing?

A. I’m asked about this all the time. People e-mail me and say, “I’m getting married to someone from another culture, what should we do with the children?” I always say, “You’re sitting on a potential gift.”

There are two major reasons people should pass their heritage language onto children. First, it connects children to their ancestors. The second is my research: Bilingualism is good for you. It makes brains stronger. It is brain exercise.

Q. Are you bilingual?

A. Well, I have fully bilingual grandchildren because my daughter married a Frenchman. When my daughter announced her engagement to her French boyfriend, we were a little surprised. It’s always astonishing when your child announces she’s getting married. She said, “But Mom, it’ll be fine, our children will be bilingual!”

Источник: http://www.nytimes.com/2011/05/31/science/31conversation.html?_r=1

Дистанционный труд в России будет узаконен. Законопроект об этом в ближайшее время правительство внесет в Госдуму. Работодатели добивались этого больше года.

Новозеландский лингвист нашел родину всех языков в Африке

Ученый-лингвист Квентин Аткинсон (Quentin Atkinson) из новозеландского университета Окленда проследил эволюцию человеческого языка вплоть до его истока — прародителя всех современных наречий. По мнению исследователя, такой «материнский» язык зародился в юго-восточной Африке, а затем распространился на другие континенты, где видоизменялся. Новизна работы заключается в том, что автор опирался только на фонемы — минимальные единицы звукового строя языка. Исследование опубликовано в журнале Science, а коротко о нем пишет портал ScienceNOW.

Человеческие языки со временем не остаются неизменными, а постепенно эволюционируют, и по этим изменениям специалисты могут отслеживать историю языков. Однако большинство лингвистов полагают, что языковая эволюция, восстанавливаемая по изменениям слов, может быть воссоздана не более чем на 6,5 тысяч лет назад.

Автор новой работы предложил иной подход — он следил за изменениями не слов, а фонем — языковых единиц, соответствующих звукам речи. Ученый проанализировал 504 мировых языка, сравнивая их фонемические отличия. Он разработал несколько моделей, объясняющих природу найденных изменений. В частности, ученый показал, что в языках маленьких популяций, отделившихся когда-то от предковой популяции, разнообразие фонем меньше, чем в больших популяциях.

Аналогичное свойство характерно для генетических отличий — их тем больше, чем больше размер исходной популяции. Так, максимальное генетическое разнообразие людей наблюдается в Африке, которая является «колыбелью» человечества.

Коллеги автора неоднозначно восприняли его работу. Основные претензии ученых относятся к методу исследования — специалисты сомневаются, что, анализируя видоизменения фонем, можно делать столь далеко идущие выводы (появление «материнского» должно было произойти от 50 до 100 тысяч лет назад).

Источник: Lenta.ru

«Сколькими языками ты владеешь, столько раз ты человек». Валерий Куринский

С филологом, философом и известным полиглотом Валерием Куринским мы встретились на Воскресенке. Там он живет со своей женой Лесей и двумя дочерьми. Узнать его на улице, среди прохожих было несложно – в его стиле одежды и походке есть что-то космополитическое: удлиненные волосы, очки с затемненными стеклами, серое пальто и большой шарф небрежно намотан вокруг шеи. Никогда бы не подумала, что ему почти 70. А он ведь пережил Вторую мировую войну, ребенком несколько лет провел в концлагере под Веной…

«Доброго дня!» – поприветствовал он. «А вам на каком языке комфортней общаться?» – спрашиваю. «Английский, польский, немецкий, французский, чешский и так далее, – начал перечислять Валерий Александрович. – Выбирайте любой – будем говорить. Я с Вами начал говорить на украинском по инерции, просто перед нашей встречей на нем общался». Я воспользовалась тем, что немного владею итальянским. Мой собеседник моментально «переключился» и произнес растянутое «ооо» – именно так часто начинают фразу экспрессивные жители Апеннин.

– Mi parlo bene. Gianni Rodari e’ il mio corrispondente (Джанни Родари – мой корреспондент), – смеется Куринский. – Я рекомендовал ему написать статью для «Вечернего Киева» (насчет Джанни Родари он не шутит – в далеком прошлом Валерий Александрович работал в «Вечернем Киеве» журналистом).

– Так на каком языке вы думаете?

– Я вообще не думаю на языке. Я пытаюсь поймать мысль и перевести ее на какой-то язык, как все люди. Ведь на самом деле люди не думают на языке. Это только так говорят. Они просто оформляют мысль, которая «думалась» 10 секундами раньше.

– Как это?

– Кроме лингвистических языков, есть еще и нелингвистические. И они не менее важны. А, может, даже и важнее. На микроскопическом уровне мы думаем ритмами. От них, от музыкальности наше мышление очень зависит. Даже на международных симпозиумах признали этот факт. Я всегда говорил: ребята, занимайтесь музыкой, тогда у Вас и мышление будет «поставлено». (Куринский окончил консерваторию по классу фортепьяно, научился играть на скрипке. А еще написал более 200 симфоний. – Авт.). Мы считаем, что мы думаем, но мы не думаем, а «списываем» у самих себя. Если хотите, у нас в голове заложена шпаргалка.

– Но ведь у одних много таких шпаргалок, как у вас, а у других – мало…

– Да, кто-то читал много, кто-то – мало, кто-то читал, но не прочитал. А большинство людей только думают, что все прочитали. Однако нужно прочитать один раз, через год еще, потом еще раз. Мы зависим от восприятия… Подсознание работает без нас. Мы только можем его загружать, как компьютер.

– Валерий Александрович, откуда у вас такое пристрастие к языкам?

– Как только закончилась война, я достал карандаш, нарисовал и сконструировал в саду какую-то машину, которая считает… Так и не доделал ее, потому что папа вернулся с фронта, и мы переехали. Но там, в саду, я понял, что я еще маленький, поэтому у меня недоразвит мозг. Поэтому я и не смог до конца придумать ту машину. И потом у меня всегда было требование к себе – вырасти мозгом. Потом была оценка себя в собственных глазах и глазах других – а что ты можешь? Как-то в 1969-м одна контора в Киеве попросила меня перевести руководство для атомных котлов с японского. С переводчиками тогда было совсем туго. Я сказал, что не знаю японского. А они мне, мол, мы знаем, что вы знаете. Я через китайские словари нашел нужные термины. Со временем у меня появилась прямо-таки физиологическая потребность – выйти за рамки одного-двух-трех языков. Ведь, например, когда читаешь библейские «Песни Песней» на древнееврейском, тебя как будто всего трясет – настолько ты сильно ощущаешь подлинник. Он действует на подсознание совершенно по-другому, словно электричество. Тогда ты понимаешь, что можешь обратиться теперь к японскому, корейскому первоисточнику – и все это для тебя теперь открыто! Ты находишь то, что тебя, как я выражаюсь, обязательно «природнит». Если «природнило» к одной культуре – это произойдет и по отношению к другой.

– И с какой вы «природнились» вначале?

– В школе у нас был первый язык немецкий. Я сразу же взял «Университет на дому» и начал заниматься еще и английским, французским. Тогда я понял, что способы познания языков нужно искать самому. И я задумался, почему нет такого маленького пособия, которое бы рассказало, как самостоятельно заниматься. Я нашел книгу, в которой было написано: «свет должен падать сверху слева». (Смеется). На таком уровне у нас и сейчас говорят о самообразовании. «Смотрите, когда будете резать, не порежьтесь».

– И вы придумали уникальный методологию самообразования «Автодидактика»… (Куринский – президент Международной Академии Автодидактики, член восьми Академий наук разных стран. Его школа получила название «Постпсихология». – Авт.).

– Предположим, вы – мой профессор. А потом вы выйдете куда-то, тогда мне придется думать самому. Будет 100 профессоров, но они не смогут залезть в вашу голову и думать за вас. Элемент самостоятельности должен быть всегда, а значит, вы неизбежно сталкиваетесь с автодидактикой. Есть сугубо автодидакты, которые не признают педагогов. Я так не говорю. Но педагоги должны быть «профи». Что касается языков, никогда не занимался ими последовательно и никому не посоветую. Нужно делать одновременные усилия. Сейчас я занимаюсь примерно 100 языками одновременно. Владею – тридцатью.

– И сколько ж языков нужно учить сразу?

– Если браться – то сразу за китайский, арабский и турецкий. Или же – немецкий, французский и английский. Кстати, «учить, чтобы учить» – это мотивация в корне не правильна. Надо спросить себя: тебе это надо? И развивать способности без принуждения.

– Интересно, а когда выпьете – на какую лексику тянет?

– Я не пью, я и так пьяный по жизни (смеется. – Авт.). Зато я пробовал одновременно почти синхронно написать на разных языках стихотворение. На английском, немецком, итальянском, французском. Я сделал это для проверки, потому что знаю, что на разных языках говоришь совершено разные вещи. Это же потрясающее времяпровождение! Это все равно, что ты в другом мире побывал! Для меня это, что поездка, например, в Италию. И ты не можешь сказать иначе, потому что тобой начинает говорить язык. Значит, у тебя появилась «добавка» к твоей личности. Есть выражение, сколькими языками ты владеешь, столько раз ты человек.

– На каком языке лучше говорить с любимыми, на каком молиться, договариваться с деловыми партнерами? А ругаться?

– Есть такие штампы: чтобы философствовать, нужно говорить по-немецки, объясняться в любви – по-французски. Но могу вас заверить, что философствовать по-французски очень интересно, так же, как и объясняться в любви. А философия Канта по-немецки несколько другая, чем в переводе. Так же, как и Маркс на других языках. Ругаться – так по-русски. Но американцы тоже неплохо ругаются! На всех языках можно составить красивое предложение, но нельзя сочинить мысль, переданную тебе изнутри. Ты созерцал что-то, но не успел передать. Не язык виноват, а ты сам. На китайском «да пошел ты» звучит так же грубо, как и на других языках. Зато у них прекрасная поэзия. И Пушкина китайцы обожают – одних переводов Онегина на китайский около 60.

– Выучить язык без среды пребывания – такое возможно?

– В данный момент среду пребывания я вам организую за 5 минут по «скайпу» и вэб-камере. Сегодня не надо никуда выезжать, чтобы говорить и тренироваться. Главное, язык нужно сделать навыком – по системе автодидактики.

– А что можете сказать об украинском? На какой он стадии развития?

– Сейчас украинский язык, может быть, на стадии такого подъема, о котором даже и не мечтали. Им сейчас в мире очень и очень интересуются. Украинский серьезно изучают очень многие. И жаль, что у нас опять пошли по пути, когда сами украинцы не читают Франко, других украинских классиков. Поэтому самое страшное в украинском – отсутствие культивируемого интереса к коренной культуре. Возьмите наших политиков – они говорят на страшном украинском.

– Кто же должен призывать народ изучать языки?

– Думаю, пресса. Но власть в этом не заинтересована – оглупленными, необразованными, темными проще управлять.

Автор: Наталия БУБЛИЙ / 11:16 26.05.2008

Источник:

Дельфины разных видов общаются на межвидовом языке

Специалист по морским млекопитающим из Университета Пуэрто-Рико Лаура Мэй-Колладо утверждает, что дельфины пытаются изобрести межвидовой язык. В ходе своих исследований она обнаружила, что при встрече групп афалин и гвианских дельфинов характер свистков у животных обоих видов меняется и звуки становятся похожими. Более крупные афалины не всегда дружелюбны по отношению к своим гвианским собратьям: они преследуют их и мешают охотиться. «Речь» дельфинов очень разнообразна: специалисты утверждают, что они используют имена и особым образом общаются с детенышами.

Источник: http://www.inauka.ru/news/article103754.html